День знаний

Первое сентября. Утро. На пару с котом смотрим в окно. Дорога в ближайшую школу проходит в аккурат по нашему двору. В августе особо крупные колдобины на ней впервые за последние двадцать лет залатали асфальтом, и теперь по этой дорожке, почти не опасаясь переломать ноги, идут школьники. Нарядные, в белых блузках, рубашечках, бантах. Младшеклассники - в бордовых пиджачках, солидные старшеклассники - в серых костюмах. И цветы, цветы в богатых целлофановых упаковках - как будто течёт по двору непрерывный цветочный ручей. Вот две учительницы повели в здание начальной школы шеренгу звонко гомонящих по-птичьи первоклашек, за ними торопливо прокотыляли на высоких каблуках молодые мамочки, гордо оглядывающиеся по сторонам: "Видели? Все видели? Наши-то... в первый класс!" За хлопотливыми мамочками вразвалочку прошли три милиционера, формой и суровостью напоминающие роботов из мультфильма "Тайна третьей планеты", только вместо межгалактических пистолетов у них в руках стаканчики с кофе. Остаются считанные минуты до 8.30, по дорожке уже бегут последние опаздывающие дети (как учебный год встретишь, так его и проведешь).
Эх, а мой сын никогда уже не пойдёт на уроки в школу по этой дорожке...
Да просто он закончил её три года назад (как время-то летит!), и ещё в 7 утра умчался на занятия в университет - пары в универе начинаются раньше, чем в школах, а туда ж ещё доехать надо. И я давно уже избавлена от необходимости спешно покупать школьную форму и канцтовары в конце каждого лета (рос ведь, как на дрожжах), ходить на родительские собрания (сходи и почувствуй себя банкоматом) и всё такое прочее, родительско-обязательное, но всё-таки как-то грустно. Грустно, наверное, как всегда, когда из твоей жизни что-то уходит безвозвратно. А впрочем... Как знать, вот появятся внуки, и всё повторится на новом витке спирали. Мы с котом философски переглядываемся и зеваем. Ну что, пошли ещё поспим, Рони? Что-то мы недоспали из-за этого... дня... а-э-э-ы... знаний...

Наблюдатель с планеты Баст

Я открываю дверь подъезда домофонным ключом и захожу внутрь. Привычными движениями проверяю почтовый ящик (не электронный, обычный, металлический), и поднимаюсь по ступеням лестницы. Ещё задолго до площадки слышу из-за двери своей квартиры кошачий крик – так меня всегда встречает Рони. Чем дольше меня не было, тем громче крики встречающего меня за дверью кота. Это меня всегда удивляет. Как, ну как вот он узнает, что это именно я иду? Засекает меня в окно с подоконника? Нет, с подоконника он меня часто провожает, а, возвращаясь, я его не вижу в окне. Чувствует по запаху? Да ну, это из-за двери-то и стен, что ли? Слышит и узнает по шагам? Может быть, только вот мяукать за дверью он начинает ещё до того, как я поднимаюсь по ступенькам, буквально со звука открывающейся двери подъезда. Но дверь все открывают одинаково, как мне кажется.
Хотя, конечно, я очень многого не понимаю, не знаю, не умею из того, что умеет и знает мой кот. Частенько в его умных и проницательных глазах я читаю нелицеприятный приговор себе.

Жалкое, убогенькое, начисто обездоленное природой, примитивное двуногое. У меня нет хвоста и вибриссов. И шерсти более-менее приличной у меня по всему телу раз-два и обчёлся. Я не могу выдвигать и втягивать свои предельно тупые когти. Не вылизываюсь языком – о том, как я моюсь, порядочным кошкам лучше не рассказывать, это же ужас, душераздирающее зрелище! И не показывать, да! Я не могу вращать ушами на 180 градусов, и у меня они совершенно не треугольной формы. Я не умею мурлыкать, хотя пытаюсь иногда, правда, но такое убожество даже близко нельзя назвать мурлыканьем. И да, я практически ни черта не вижу в темноте, позволяя себе слепошарое спотыкание о собственные тапки, мебель и – представь себе, прекраснейшая Баст, это кощунство! – даже о самого Кота!!! Впрочем, это не только в темноте случается – вообще я удручающе грузное, медлительное и неповоротливое существо, это я осознаю. Пока из комнаты дойду до кухонного шкафа, где лежат кошачьи деликатесы, Котеньке три раза можно успеть умереть от голода, тут и девяти жизней надолго не хватит!

Но кое-какими полезными навыками я обладаю всё-таки. Умею вот открывать пакетики и банки с кормом. И довольно неплохо наловчилась гладить Ронькину спинку, а то и, в качестве особого благоволения, милостиво подставленный в моменты полной неги кошачий животик. Да, я понимаю, Рони совершенно не за что меня любить. Но на то она и любовь, что не поддается объяснениям, и любят не за что-то, а частенько вопреки. Рони же знает, что без него я пропаду – иссохну и увяну без истинной и искренней, бескорыстной и светлой любви, угроблю себе карму без снисходительного и заботливого наблюдения за мной Кота, утрачу аппетит и сон без его дружеской поддержки в походах к холодильнику в любое время суток и без нежного убаюкивающего умурлыкивания на сон грядущий.

Конечно же, Рони меня любит всем своим маленьким кошачьим сердечком! Любит, несмотря на все мои недостатки и несовершенства, не взирая на моё убожество и неповоротливость, прощая мне спотыкания о него и медлительность в открывании пакетиков с кормом, мужественно неся свой нелегкий крест пристального наблюдения за примитивным двуногим.

Он спит рядом на моём столе, пока я работаю, идет со мной на кухню перекусить в обеденный перерыв, ночью укладывается спать у меня под боком, и преданно и верно ждет моего возвращения, безошибочно улавливая чуткими ушами изысканной треугольной формы именно мои шаги по лестнице, и встречая меня приветственными криками, в которых явно слышатся и упрёки по поводу моего непозволительно долгого отсутствия, и отчаянные жалобы на пережитые одиночество и скуку, и непередаваемая радость от моего, наконец, долгожданного возвращения.

 

Не-ет, не такая уж я жалкая и убогая, раз меня так любят и ждут! Я – Избранная моим Рони, Образцом Совершенства, Грации и Изящества, Наблюдателем с далёкой планеты Баст.

Страсти по бисеру. Три века бисера в русском искусстве.

Брат позвонил неожиданно и после традиционного обмена приветствиями и семейными новостями сообщил, что у них в городском художественном музее идет «какая-то» выставка по бисеру. Это, впрочем, само по себе особой неожиданностью не являлось. В Белгороде довольно часто проходят выставки по декоративно-прикладному искусству, в том числе и выставки по бисероплетению. Мне и самой не раз доводилось в них участвовать – белгородцы щедры на приглашения иногородних и международных участников выставок и очень гостеприимны. А вот экспозиция выставки, на которую я, разумеется, не преминула попасть, оказалась для меня полной неожиданностью и привела в совершенный восторг. Я как-то не рассчитывала увидеть своими глазами все те изумительные произведения искусства из бисера старинных мастериц, которые ранее я созерцала только в книжных и журнальных иллюстрациях и изредка в интернете. Оказалось, что в Белгородском художественном музее (г.Белгород, ул.Победы, 77) проходит выставка «Страсти по бисеру. Три века бисера в русском искусстве» из собрания Московского музея-усадьбы Останкино.

Белгородский художественный музей приглашает на выставку «Страсти по бисеру. Три века бисера в русском искусстве» из собрания Московского музея-усадьбы Останкино. Межмузейный проект, осуществлённый Белгородским художественным музеем совместно с Московским музеем-усадьбой Останкино, познакомит вас с изящным миром светского бисерного шитья в русской культуре XVIII – XX веков.

Коллекция бисера Московского музея-усадьбы Останкино разнообразна по типологии составляющих её предметов и охватывает трёхвековой период распространения бисера в России. Она уникальна и интересна как для специалистов, так и для широкого круга любителей и коллекционеров бисера.

Корни бисерного искусства уходят вглубь веков. Бисер издавна использовался в русских вышивках наряду с мелким морским и речным жемчугом. Но особой популярности бисер достигает в западноевропейском и русском искусстве в конце XVIII – первой половине XIX столетий. В это время культивирование эстетики быта значительно расширило сферу его применения: из бисера делались всевозможные предметы убранства не только светского, но и церковного интерьера, изготавливались всевозможные модные аксессуары и элементы костюма. Бисером и стеклярусом вышивали картины. Основным толчком к массовому увлечению бисером послужило усовершенствование технологии производства бисера, позволившее выпускать исключительно мелкий и однородный, калиброванный бисер в широкой цветовой гамме. Использование такого бисера дало возможность, в свою очередь, применять бисер с очень точным воспроизведением мелких деталей. А кроме того, вошедший в моду в европейских странах стиль «бидермайер», поэтизировал образ добродетельной хозяйки семейного уютного дома, занимающей часы и дни тихой буржуазной жизни милыми рукоделиями. В России культура женских рукоделий всегда поддерживалась на высоком уровне, что и способствовало необыкновенному расцвету бисерного рукоделия среди русских женщин. Вышивание бисером стало не только модным женским занятием, увлекались им и мужчины. В отличие от Западной Европы, где бисером занимались преимущественно представители средних сословий, в России это рукоделие было популярно у аристократок. Отсюда чрезвычайно высокий статус русской вышивки, которая приобрела столь выдающиеся художественные достоинства, что могла служить и подарком монарху, и способом самовыражения вышивальщицы. 

Бисер, используемый в вышивках, отличался изысканностью цветовых оттенков, миниатюрностью. Обычно для одного бисерного изделия использовалось 20-35 цветов бисера. Диаметр отверстия в старинном бисере не превышает 0,2-0,3 мм, для работы с ним применялись особо тонкие иглы, выпускавшиеся английскими и немецкими фирмами. В наше время подобные иглы выпускают только две английские фирмы.

В каталоге Вологодской губернской выставки 1837 года можно почерпнуть данные о том, насколько высоко в денежном отношении ценились бисерные работы. Так, в каталоге упоминаются 3 кисета по 30 рублей ассигнациями каждый, 1 ридикюль с замком чернёного серебра – 75 рублей ассигнациями и т.д. Цена пуда сливочного масла в том время была 13 рублей, или, например, стоимость вольтеровского кресла, обитого сафьяном – 3 рубля. Так что кропотливый труд вышивальщицы бисером ценился гораздо выше труда столяра, краснодеревщика или обивщика мебели.

Изделия из бисера выполнялись в разных техниках: вышивка, вязание, плетение, низанием, ткачество. К технике бисерной вышивки прибегали чаще всего для изготовления плоских предметов: настенных панно, картин, экранов, вставок в портмоне, бювары, записные книжки, мебель.

В XVIII веке основной техникой вышивания было шитьё в прикреп, при котором не было особых требований к материалу. Для вышивания счётных работ стало необходимым использовать материал, удобный для вышивания по клеточкам. С начала XIX века в качестве основы для вышивания стал использоваться холст, по которому сторона одной клеточки отсчитывалась через две нити основы. А в конце 1830-х годов для вышивания стала использоваться бумажная канва, которая была более ломкой и хрупкой, чем холст, к тому же очень недолговечной, а в наше время представляющей большую трудность для реставрации бисерных работ. Обычная же нитяная канва появилась уже позже.

Впрочем, иногда бисерные вышивки выполнялись не на холсте, а на других тканях. Например, вышитая цветочная гирлянда на великолепном бархатном поясе для облачения священника, представленном на этих фотографиях, была выполнена сначала по синему рубчатому бархату, а впоследствии перенесена на коричневый бархат.

При изготовлении круглых или объёмных бисерных изделий применяли вязание крючком, реже - спицами.  При вязании на нитку сначала нанизывались бисерины в соответствии с рисунком, затем эта нить провязывалась так столбиками или петлями, чтобы бисерины располагались с одной стороны изделия. Набирать бисерины на нить необходимо было строго по счету, так как малейший сбой в наборе бисера приводил к смещению целого ряда рисунка. Но зато вязание с бисером позволяло использовать очень мелкий бисер с маленькими отверстиями, так как при вязании не было необходимости использовать иглу, да и сама нить пронизывалась в бисерины только один раз. Вязанием выполнялись различные предметы сложной формы – подстаканники, подсвечники, чубуки, трости, круглые кошельки и салфетки.

Бисерное ткачество встречается реже, чем другие виды работ из бисера, поскольку для изготовления изделий в этой технике требуется специальное приспособление в виде ткацкого станка. Но эта техника была незаменимой, когда требовалось изготовить работу, не имеющую изнанки, двухстороннюю, красивую на просвет. С применением ткачества выполняли экраны для подсвечников и масляных ламп.

117 экспонатов на выставке «Страсти по бисеру. Три века бисера в русском искусстве» представляют широкий спектр бисерных работ конца XVIII – начала XX веков: сумочки, кошельки в стиле Арт-деко, чехольчики для напёрстка, дамских часиков и мелка, чубуки, подсвечники и великолепные бисерные панно в отделке мебели. Украшением выставки является тюника эпохи модерна. 

Экспозиционное пространство выставки разделено на блоки, среди которых основными являются следующие:

- мир мужчины – курительные трубки и чубуки в бисерных чехлах, щеточка для стирания мела с ломберного стола, коробка для карт, чехол на мелок и т.д.;

- мир женщины – пяльцы с натянутой вышивкой «Птица и цветы», книжечка записная с бисерной вышивкой, шкатулка-перчаточница с бисерной вставкой на крышке, кошелёчек в форме кувшинчика и т.д.;

- бисер эпохи модерн, дополненный изысканными дамскими аксессуарами конца XIX – начала XX веков – распялка для перчаток, лорнет, гребень, бинокль и другие. 

Экспозиция демонстрирует зрителю всеобщее увлечение бисерным шитьём на протяжении трёх веков, которое проникало не только в повседневную жизнь женщины, но и мужчины.

Основную часть выставки составляют бисерные изделия XVIII – XX веков с изображением пейзажей, разнообразных цветов, птиц, животных, насекомых, растительных и геометрических орнаментов.

Таким образом, на выставке посетители подробно познакомятся с коллекцией бисерных работ Московского музея-усадьбы Останкино, и узнают историю развития этого вида декоративно-прикладного искусства на протяжении трёх веков.

Выставка рассчитана на широкий круг посетителей и продлится до 24 мая 2015 года.
Часы работы музея 10-19, чт. 11-20, выходной - вторник.
 
Полянская А. по материалам анонса выставки «Страсти по бисеру. Три века бисера в русском искусстве» и книги Е.С.Юровой «Эпоха бисера в России»